Введено-оятский женский монастырь

Монастырский подвижник отец Николай

Настоящим христианским мучеником, духовно возросшим в монастырских стенах, стал в те годы иеромонах Николай (Сергиевский). Когда обитель была упразднена, и всю братию из неё изгнали, он один отказался покинуть святые места, и для того чтобы остаться, вступил в трудовую коммуну, объявив, что желает вместе со всеми строить новую жизнь.

Истинной же причиной подобного шага явилось стремление в одиночку, тайно от властей, продолжать совершать богослужениях в разоренном, но ещё не разрушенном храме. Такой необычный иноческий подвиг ему удавалось вершить в течение нескольких лет. Но в итоге отец Николай был арестован за неповиновение властям и отправлен в один из сибирских лагерей, откуда не вернулся.

Переход к совместному ведению хозяйства

До 1526 года обитель не была общежительной, и каждый инок должен был сам заботиться о своём пропитании. Объединяли же всех лишь совместные богослужения. Но затем всем монастырям Новгородчины был присвоен статус общежительных, и с этих пор иноки стали вести общее хозяйство.

Основными источниками их существования в ту пору являлись жалованные местными воеводами земельные наделы, покосы, а также рыбная ловля по Свири и Ояти. Поскольку монастырская братия не была многочисленной, и количество насельников не превышало 25 человек, то обитель не имела самостоятельного статуса, а была приписана к Александро-Свирскому монастырю.

Обитель в наши дни

В 60-х гг. здесь появляется уродливый жилой комплекс из силикатного кирпича, выполненный в «лучших» традициях пролетарского зодчества. Купола и кресты были сняты с храмов, а однажды ураган снес и шатер колокольни.

В 1991 г. полуразрушенный монастырь передали Свято-Троицкому Измайловскому собору Санкт-Петербурга. Среди прихожан храма, приехавших в Введено-Оятскую обитель, была и Лидия Александровна Коняшова. Она провела год в разрушенном монастыре, а после приняла постриг под именем Фекла. Спустя всего два года обитель снова открывает свои двери для прихожан, а его настоятельницей становится монахиня Фекла. Увы, спустя 5 лет она скончается и будет похоронена на монастырском кладбище.

Но еще одна важная веха ждет монастырь в недалеком будущем: а именно в 2000 г. к лику святых причисляют родителей Александра Свирского — Варвару и Сергия. Благодаря сохранившимся в Богоявленском соборе чертежам удастся найти место их упокоения. А на месте разрушенного храма на пожертвования возводят нетривиальный по церковным канонам памятник — книгу из мрамора. В ней перечислены имена братьев монастыря с 15 по 20 века.

Неподалеку расположен «Живоносный Источник» с деревянной часовней в честь иконы Богоматери.

В наши дни на территории монастыря можно увидеть часовню над гробницами родителей Александра Свирского, тщательно восстановленный Введенский храм с чудным двухъярусным иконостасом, колокольню с 7 звонкими уральскими колоколами, несколько хозяйственных корпусов и отреставрированную буквально по крупицам ограду.

Абзац истории

Первые упоминания об обители относятся к 1545 г. в житии преподобного Александра Свирского, созданном его учеником Иродионом. Вплоть до 19 столетия она была деревянной, нынешний ее облик сформировался в начале позапрошлого столетия. Первым каменным строением стал возведенный в 1817 г. Введенский храм. В начале 20 века на месте старой и изрядно обветшавшей деревянной церкви возвели торжественный Богоявленский собор в лубочном неорусском стиле. К моменту наступления кровавого 1917 г. в обители проживало 12 насельников.

Древние стены монастыря не раз приходили в запустение, но неизменно восставали из пепла.

В марте 1919 большевики закрыли монастырь, и братия была вынуждена покинуть его. Из всех монахов остался лишь иеромонах Николай (Сергиевский), который вел богослужения для рабочих и пользовался среди них большим уважением. Против отца Николая пытались возбудить ложное уголовное дело, но обвинение было настолько несостоятельно, что оно развалилось. Чекисты нашли другое — в контрреволюционных действиях, и он был арестован в 1931 г., с тех пор его следы теряются. После ареста священника богослужения прекратились, церкви были закрыты, а на территории монастыря появился совхоз «Ильич».

Восстановление сгоревшей обители

Вплоть до начала XIX века все монастырские постройки были деревянными, и не раз становились жертвами пожаров. Наиболее сильный из них произошёл в Смутное время, когда обитель была разграблена и сожжена польскими интервентами. С воцарением государя Михаила Фёдоровича началось её восстановление.

В эти годы насельники монастыря возвели два храма, один из которых ─ Введенский ─ был холодным, а другой ─ Богоявленский ─ отапливаемым, что давало возможность проводить в нём богослужения в течение круглого года. Тогда же построили и колокольню, на которой размещалось 6 колоколов, а также монастырскую ограду и Святые врата с установленным на них Нерукотворным образом Христа. В последующие годы на территории обители был возведёт целый ряд иных храмов.

Были восстановлены сгоревшие в огне пожара братские кельи, а также многочисленные хозяйственные постройки. Заново устроили коровий и конный двор, мельницу, ригу, гумно и кузницу. И во всём этом неоценимую помощь оказал насельникам мужского, как и впоследствии женского Введено-Оятского монастыря, святой источник, изливавший Божью Благодать на паломников и весьма способствовавший пополнению казны.

Годы испытаний

За свою многовековую историю монастырь претерпел немало бедствий. Тяжёлым испытанием для него стало разорение, учинённое шведскими захватчиками и растянувшееся на долгие 35 лет (1582-1617 гг.). Мучительным бременем стали также и годы правления Петра I, издавшего указ о пострижении в монахи лишь вдовых священников и отставных солдат, результатом чего стало опустение многих православных обителей. Когда же на престол взошла императрица Екатерина II, то в результате проводимых ею секуляризаций (изъятий монастырских земель) обитель лишилась многих своих пахотных угодий, отчего инокам порой приходилось жить впроголодь.