Мария скобцова

Сочинения

• Кузьмина-Караваева. Е. «Скифские черепки». СПБ, «Цех поэтов», 1912
• Кузьмина-Караваева Е. (Мать Мария) Жатва духа. — СПб.: Искусство-СПБ, 2004. ISBN 5-210-01543-2 Составление, подготовка текстов, примечания — А. Н. Шустов
• Кузьмина-Караваева Е. Ю. Как я была городским головой // Воля России. — 1925. — № 4. — С.63 — 80; № 5. — С.68 — 88.
• Монахиня Мария (Скобцова). Стихи // Берлин: Петрополис, 1937
• Кузьмина-Караваева Е. Ю. Равнина русская — СПб.: Искусство—СПб, 2001 — ISBN 5-210-01541-6; Составление, вступительная статья, примечания — Шустов А. Н.
• Мария (Скобцова) Настоящее и будущее церкви. Что такое церковность. К.: Quo vadis, — 2010. — 252 с.
• Мать Мария (Скобцова; Кузьминина-Караваева Е. Ю.) Красота спасающая: живопись, графика, вышивка — СПб.: Искусство-СПБ, 2004. ISBN 5-210-01573-4 Составитель и автор Ксения Кривошеина, предисловие митрополита Смоленского Кирилла (ныне Патриарх Московский и всея Руси) послесловие проф. Жоржа Нива (Франция); примечания, летопись жизни матери Марии — Шустов А. Н.
• Собрание сочинений: В 5 кн. /  — Paris, Москва: YMCA-Press; Русский путь; Книжница, 2012.
• Мать Мария (Скобцова) Эссе — Тюмень: Русская неделя, 2018—252 с.

Детство Мария Скобцова провела в Анапе и Крыму

Лиза Пиленко родилась в 1891 году в Праге. Ее отец, Юрий Дмитриевич Пиленко был юрист, а мать — София Борисовна, происходила из знаменитого рода Дмитриевых-Мамоновых.

Когда Лизе было 4 года, семья переехала в Анапу. После смерти деда Лизы, ее отцу достались в наследство имение, и виноградники.

20 декабря 1891
день рождения Марии Скобцевой

С помощью родителей и интеллигенции Анапы, юная Лиза получила начальное домашнее образование. С раннего детства, она проявляла большие способности к рисованию и литературе.

Ее отец много времени уделял воспитанию и обучению детей. Она очень любила своего отца, он был ее первым другом.

В доме семьи Пиленко всегда царила атмосфера дружелюбия, открытости, доброжелательности. Это очень повлияло на дальнейшую судьбу маленькой Лизы, и оставила глубокий след в ее воспитании и душевном росте.

Лиза Пиленко, 1903 год. Детство прошло на юге, в Анапе и Крыму. Она росла в атмосфере любви и взаимоуважения. Это очень сказалось на ее душевном и духовном росте

Весной 1905 года ее отца назначают директором Никитского ботанического сада.

Семья переезжает в Крым. А после, в 1906 году отца Лизы переводят в Санкт-Петербург в Департамент Земледелия.

Он привозит жену и детей в Санкт-Петербург, а сам возвращается в Анапу и скоропостижно умирает.

1906
в этом году семья Марии переезжает в Санкт-Петербург

Смерть отца очень потрясла Лизу, стала настоящим ударом судьбы.

В ее душе уже тогда зародился протест против смерти и несправедливости. Все чаще она стала задумываться о Боге.

биография

19 февраля года Елизавета Пиленко вышла замуж за помощника присяжного поверенного Дмитрия Кузьмина-Караваева, бывшего большевика и близкого знакомого многих петербургских литераторов. Весной года оставила мужа (официально развод был оформлен только в конце года) и уехала из Петербурга в Анапу.

Летом года Кузьмина-Караваева вышла замуж за Д. Е. Скобцова, кубанского казачьего деятеля, бывшего некоторое время председателем Кубанской Краевой Рады. Весной года, после разгрома Белого движения на Кубани, Елизавета Скобцова с матерью С. Б. Пиленко и дочерью Гаяной эвакуировались в Грузию, где у Елизаветы Юрьевны родился сын Юрий, затем вся семья Скобцовых эмигрировала в Константинополь, некоторое время жила в Сербии, а в январе года переехала в Париж.

Во время нацистской оккупации Парижа общежитие монахини Марии на улице Лурмель стало одним из штабов Сопротивления. В июне года, когда нацисты проводили массовые аресты евреев в Париже и сгоняли их на зимний велодром для последующей отправки в Освенцим, монахине Марии удалось тайно вывезти оттуда четырех еврейских детей в мусорных контейнерах. Дома на Лурмель и в Нуази-ле-Гран стали убежищами для евреев и военнопленных, м. Мария и о. Димитрий Клепинин также выдавали евреям фиктивные свидетельства о крещении.

9 февраля года гестаповцы арестовали Марию (Скобцову), которую сначала держали в тюрьме форта Роменвиль, а затем отправили в концлагерь Равенсбрюк. Монахиня Мария была казнена в газовой камере Равенсбрюка 31 марта года, за неделю до освобождения лагеря Красной армией.

7 мая года указом Президиума Верховного Совета СССР награждена Орденом Отечественной войны II степени (посмертно).

Юность. Замужество. Творческий путь

19 февраля 1910 года Елизавета Пиленко вышла замуж за помощника присяжного поверенного Дмитрия Кузьмина-Караваева, близкого знакомого многих столичных литераторов, вместе с ним посещала собрания «на башне» Вячеслава Иванова, заседания «Цеха поэтов», религиозно-философские собрания, общалась с Николаем Гумилёвым, Анной Ахматовой, Осипом Мандельштамом, Михаилом Лозинским. Оставила Бестужевские курсы, не получив диплома, весной 1912 года издала первый сборник стихов «Скифские черепки», положительно встреченный критикой.

Скоро Кузьмина-Караваева начала тяготиться атмосферой столичной эстетической элиты и уехала сначала на немецкий курорт Бад-Наухайм, а затем в Крым, где общалась с Алексеем Толстым, Максимилианом Волошиным, Аристархом Лентуловым. Весной 1913 года оставила мужа (официально развод был оформлен только в конце 1916 года) и уехала из Петербурга в Анапу. 18 октября у Кузьминой-Караваевой родилась дочь, которой она дала имя Гаяна (греч. «земная»). В начале 1914 года послала Блоку рукопись своей новой книги стихов «Дорога», которую он вернул с замечаниями на полях, однако сборник так и не был издан.

Для Кузьминой-Караваевой наступило время душевного разлада, «перепутья», по её собственным словам. Она всё больше интересовалась религиозными вопросами, размышляла о цели и смысле жизни. В апреле 1915 года опубликовала философскую повесть «Юрали», стилизованную под Евангелие, а в апреле 1916 года – сборник стихов «Руфь», куда вошли многие стихи из неопубликованной «Дороги».

«Нельзя замораживать живую душу правилами и уставами»

Я коснусь одной темы, над которой она мучительно размышляла. Это тема свободы. Тема эта необъятная, во многом ключевая для всей русской религиозной мысли первой трети ХХ века, а особенно для таких друзей и единомышленников матери Марии, как Николай Бердяев и Георгий Федотов. И конечно, она требует совершенно отдельного и глубокого разговора, я лишь приведу две цитаты из очерков матери Марии конца 30-х годов на эту тему.

«Свобода обязывает, свобода вызывает жертвенную отдачу себя, свобода определяет честность и суровость к себе, к своему пути. И мы, если мы хотим быть суровыми и честными, достойными данной нам свободы, то в первую очередь мы должны проверить наше собственное отношение к нашему духовному миру.

Мы не имеем права безоговорочно умиляться на все прошлое, – многое из этого прошлого гораздо выше и чище нас, но многое греховно и преступно. К высокому мы должны стремиться, с греховным бороться.

Нельзя все стилизовать под некий сладостный звон московских колоколов, – религия умирает от стилизации. Нельзя культивировать мертвый быт, – только подлинное духовное горение весомо в религиозной жизни. Нельзя замораживать живую душу правилами и уставами, – они были в свое время выражением других живых душ, а новые души требуют соответственного своего выражения. Нельзя воспринимать церковь как некое эстетическое совершенство и ограничивать себя эстетическим мленьем, – Богом данная свобода зовет нас к активности и борьбе. И было бы величайшей ложью сказать ищущим душам: идите в церковь, потому что там вы найдете покой.

(«Под знаком нашего времени»)

«Итак, подводя итоги всему сказанному, мы можем утверждать, что наша эмиграция религиозно оправдает себя лишь в том случае, если будет крепко стоять на почве подлинной духовной свободы, если не поддастся соблазнам современных идолопоклоннических религий, если пронесет через свои скитания незапятнанной веру в человека, в его богоподобие, в изначальную и ни с чем несравнимую ценность человеческой личности.

Мы знаем, как попиралась религиозная свобода в прошлом, и попиралась силами, внешними для христианства. Мы можем почти с полной уверенностью сказать, что в России, при всех возможных режимах, для религиозной свободы будут уготованы Соловки. И поэтому особенно мы склонны рассматривать как нечто совершенно исключительное и провиденциальное тот дар свободы, который мы имеем, считаем, что она нам дороже всякого земного благополучия, всякой внешней признанности, всякой укорененности в жизни.

И мы обязаны, во-первых, быть стойкими и мужественными в защите нашей христианской свободы, как от нападок, совершаемых по злой воле, так и от нападок, совершаемых по неведенью. Во-вторых, мы обязаны быть достойными нашей свободы, т. е. вместить в нее максимальное творческое напряжение, раскалить ее самым настоящим духовным горением, претворить в дело, в неустанное деланье любви».

(«На страже свободы»)

Болящая Лидия

Почитание матушки Марии еще при жизни было настолько велико, что за помощью к ней обращались люди со всей России. Почитатели, не боясь преследований со стороны коммунистов, называли ее «святая мать Мария».

Она родилась в 1874 году в Санкт-Петербурге в совершенно благополучной, состоятельной семье. В крещении ей дали имя Лидия. Ее отец, Александр Лелянов, был купцом первой гильдии, владельцем сургучной фабрики. Дядя Петр Иванович был хозяином престижного мехового магазина на Большой Морской.

Ничто не омрачало юность гимназистки Лидии, пока в возрасте 16 лет, незадолго до окончания гимназии, она не переболела тяжелой формой энцефалита. Последствием болезни стал другой тяжелейший недуг — болезнь Паркинсона. На выпускные экзамены в гимназию девушку привезли в инвалидной коляске.

Семья Лидии могла позволить себе услуги любой клиники мира. Родители обращались к светилам европейской науки, возили дочь на лечение за границу, но все тщетно. Несмотря на все усилия близких и врачей, с каждым годом болезнь усугублялась. Сначала полностью отказали ноги, потом руки. Вскоре Лидия не смогла сидеть вовсе, и даже лежа терпела невероятные мучения. Постепенно все тело ее иссохло, только голова и лицо оставались нетронутыми болезнью.

В целом болезнь протекала необычно. Несмотря на то, что врачи пророчили Лидии неминуемое поражение психики, она не только не деградировала психически, но продолжала проявлять необыкновенно светлый ум и чрезвычайную бодрость духа. Став в полном смысле слова инвалидом физически, как личность она оставалась совершенно здоровой.

Она не впадала в истерики, не роптала на Бога и ближних, — свою боль она переносила с невероятной кротостью, для окружающих непостижимой. Глядя на мужество страдалицы, люди воочию убеждались в истинности слов Апостола — «Немощное мира избрал Бог, чтобы посрамить сильное» (1 Кор. 1, 27).

«Нет ни эллина, ни иудея, есть человек»

Вскоре начались гонения на евреев. Мать Мария ни секунды не сомневается в том, как надо действовать. Она делится с Мочульским:

Во дворе на ул.Лурмель: мать Мария, К. Мочульский, С.Б. Пиленко, отец Дмитрий Клепинин, Г. Федотов

Елена Делоне: Дом на Лурмель быстро становится известен как убежище. Там скрывают тех, кому угрожает опасность, для них получают поддельные документы, их переводят в «свободную зону». Мать Мария тесно связана с Сопротивлением. Друзья организованного ею «Православного дела» составляют список заключенных русских и евреев и организуют пересылку писем и посылок. Отец Дмитрий выдает свидетельства о крещении тем, кто просит. Тем временем, ужасы немецкой оккупации продолжаются: в ночь с 4 на 5 июля 1942 года арестованы 13000 евреев и доставлены на зимний велодром, в двух шагах от Лурмель. Мать Мария проникает туда и проводит три дня, утешая подругу-еврейку и помогая добровольцам Красного Креста оказывать помощь больным. В этих невероятных условиях она бесстрашно спасает троих детей, пряча их в ящике для мусора.

Елена Делоне: 8 февраля 1943 года Гестапо совершает налет на Лурмель и арестовывает сына матери Марии Юру Скобцова, активиста Сопротивления, отца Дмитрия Клепинина, который, по словам митрополита Евлогия, «обладал редким качеством от Господа – полным самоотречением и отсутствием житейского самолюбия». Матери Марии дали знать, что ее сын будет освобожден в том случае, если она сама явится в Гестапо. Когда она пришла туда, взяли и ее. По рассказам С.Б.Пиленко, гестаповец Гофман выкрикнул: «Вы дурно воспитали Вашу дочь, она только жидам помогает!» На что Софья Борисовна ответила: «Это неправда, моя дочь настоящая христианка, и для нее нет ни эллина, ни иудея, а есть человек, она всяким несчастным помогала. Если бы и Вам грозила беда, то и Вам помогла бы». Мать Мария улыбнулась и сказала: «Пожалуй, помогла бы».

Оккупация Парижа

Мемориальная доска на доме, где родилась Елизавета Пиленко.Рига, улица Элизабетес, 21

Во время нацистской оккупации Парижа общежитие монахини Марии на улице Лурмель стало одним из штабов Сопротивления. В 1940 году открывает в своём пансионате ларёк, где продаёт недорогие продукты. После разорения немцами русской общественной Тургеневской библиотеки, архив И. А. Бунина был перевезён в общежитие монахини Марии. Архив удалось сберечь, и Бунину вернули его в 1945 году. В 1941 году монахиня Мария организовала на ул. Лурмель приём посылок, которые отправляли в Компьень заключённым. Заканчивает поэму «Духов день».

В июле 1942 года, когда нацисты проводили массовые аресты евреев в Париже и сгоняли их на зимний велодром для последующей отправки в Освенцим, монахине Марии удалось тайно вывезти оттуда четырёх еврейских детей в мусорных контейнерах. Дома на Лурмель и в Нуази-ле-Гран стали убежищами для евреев и военнопленных, м. Мария и о. Димитрий Клепинин также выдавали евреям фиктивные свидетельства о крещении, которые иногда помогали.

8 февраля 1943 года гестаповцы арестовали её сына Юрия, а на следующий день и саму Марию, которую сначала держали в тюрьме форта Роменвиль, а затем отправили в концлагерь Равенсбрюк. С нею арестован и отец Дмитрий Клепинин, служивший в храме на ул. Лурмель. 6 февраля 1944 года Юрий Скобцов погиб в концлагере Дора-Миттельбау («филиал» Бухенвальда), там же скончался и Д. Клепинин от воспаления лёгких. Добровольно заменив собой молодую женщину и надев платье с ее номером, монахиня Мария была казнена в газовой камере Равенсбрюка 31 марта 1945 года, за неделю до освобождения лагеря Красной армией.

канонизация

13 ноября года в речи перед раввинами Патриарх Алексий упомянул мать Марию (Скобцову):

В августе года на экуменическом съезде в Помероле, организованном протестантской женской общиной, было составлено и послано Патриарху Московскому Алексию II прошение о прославлении Марии (Скобцовой) и ее сподвижников, подписанное православными, протестантскими и католическими богословами.

В году митр. Антоний (Блум) обратился к митр. Ювеналию Крутицкому и Коломенскому как к Председателю канонизационной комиссии с рассмотреть вопрос о прославлении матери Марии.

16 января года канонизирована Константинопольским Патриархатом как преподобномученица.

Во время торжественного чина прославления новоканонизированных святых 1—2 мая года в Александро-Невском соборе в Париже в богослужениях участвовали христиане разных конфессий. Архиепископ Парижа кардинал Жан-Мари Люстиже сказал, что католики тоже будут почитать этих мучеников как святых и покровителей Франции.

В 1932 году она принимает монашеский постриг и открывает общину для всех нуждающихся

Она заочно заканчивает Свято-Сергиевский православный богословный институт.

А в 1932 году принимает от митрополита Евлогия монашеский постриг, получив имя Мария, в честь святой Марии Египетской.

1932
в этом году Елизавета принимает постриг и получает имя Мария

По благословению духовного отца Сергия Булгакова, монахиня Мария начинает свое служение в миру.

30-е годы в Париже были очень трудные. Голод, безработица приобретала масштабы бедствия. Мать Мария решила открыть дом для всех страждущих и обремененных.

Денег у нее не было, но вера в Бога, благословение Господне, дало возможность открыть дом.

Она была очень энергичной и доброжелательной монахиней. Община Марии Скобцовой стала известна многим в Париже.

Там находили приют больные, одинокие, бездомные, женщины легкого поведения, наркоманы.

Все тяготы повседневных забот, разделяли с ней ее члены семьи: мать, сын, дочь Гаяне. Помогали ей в столовой и в церкви, переделанной из старого гаража.

Мать Мария находила время писать статьи, сочинять стихи. В 1935 году, при поддержке митрополита Евлогия, матушка Мария организовала объединение «Православное дело».

«Православное дело» разворачивает обширную общественную деятельность: создает два общежития для бедных, открывает приходскую школу, курсы псаломщиков, миссионерские курсы.

Открытие дома для всех страждущих и обремененных. Соратники и помощники матушки Марии

Детство матери Марии (Скобцовой)

Лиза Пиленко (будущая мать Мария (Скобцова)) родилась в семье юриста Юрия Дмитриевича Пиленко и Софии Борисовны (урожд. Делоне). В 1895 году Юрий Пиленко вышел в отставку и переехал с семьей в Анапу, где в шести верстах от города находилось имение Джемете с виноградниками, доставшееся ему после кончины его отца отставного генерала и винодела Д.В. Пиленко. В мае 1905 года за успехи в виноградарстве Ю.Д. Пиленко был назначен директором Императорского Никитского ботанического сада и училища садоводства и виноделия. Семья переехала в Ялту, где Лиза Пиленко окончила 4-й класс ялтинской женской гимназии с наградой 2-й степени. Весной 1906 года Ю.Д. Пиленко был переведён на службу в Петербург, но выехать к месту назначения не успел — 17 июля он скоропостижно скончался в Анапе. Лиза была потрясена этой трагедией и, по её собственным словам, потеряла веру в Бога.

В августе 1906 года овдовевшая С.Б. Пиленко с двумя детьми (у Лизы был младший брат Дмитрий) переехала в Петербург. В 1909 года Лиза поступила на высшие Бестужевские курсы (философское отделение историко-филологического факультета). В феврале 1908 года познакомилась с А. Блоком, с которым у неё впоследствии завязались сложные отношения и длительная переписка.

Рождество Христово

Иисус появился на свет в хлеву, в стойле для скота. Для участия в переписи населения Дева Мария и Иосиф, оба принадлежавшие к роду Давида, направились в Вифлеем, но для них не нашлось места в гостинице, как для Сына Божьего не нашлось места в нашем падшем мире. Первыми яслями для Иисуса стала кормушка для скота. Как гласит Евангелие от Луки, первыми  эту весть узнали пастухи, пасущие свои стада неподалеку от места рождения Спасителя. Великую радость они узнали от Ангела Господня и поспешили поклониться Богомладенцу.

Ангел сказал им: «Не бойтеся: се бо благовествую вам радость велию, яже будет всем людем, яко родися вам днесь Спаситель, Иже есть Христос Господь, во граде Давидове»

Волхвы Мельхиор, Бальтазар и Гаспар тоже увидели звезду на Востоке и отправились, чтобы принести дары Спасителю Мира.

Публикации

• Скобцова, Е. (1929). А. Хомяковъ[ А. Хомяков ]. Париж: YMCA Press.
• Скобцова, Е. (1929). Достоевский и современность[ Достоевский и современность ]. Париж: YMCA Press. OCLC   .
• Скобцова, Е. (1929). Миросозерцание Вл. Соловьева[ Мировоззрение Вл. Соловьев ]. Париж: YMCA Press.
• Скобцова, Мария (1947). Зелук, Орест (ред.). Стихотворения, поэмы, мистерии, воспоминания об аресте и лагере в Равенсбрюк[ Стихи, повествовательные стихи, загадки, воспоминания об аресте и лагере в Равенсбрюке ]. Париж: La Presse Française et Étrangère. OCLC   .
• Скобцова, Мария (2003). . Перевод Ричарда Пивира и Ларисы Волохонски, введение Джим Форест . Мэрикнолл, штат Нью-Йорк: Orbis Books . ISBN 1-57075-436-5. OCLC   .
• Скобцова (Мать Мария), Е. (2016). Горнило сомнений: Хомяков, Достоевский, Вл. Соловьев, В поисках синтеза, четыре 1929 работ . Перевод и комментарии о. С. Янош. frsj Публикации. ISBN 978-0-9963992-3-4.

«О имени Твоем я все могу»

Елена Делоне: Начало 1930-х годов ознаменовалось во Франции суровым экономическим кризисом. Безработица среди русских эмигрантов приняла размеры настоящего бедствия. Мать Мария решает открыть дом, где будет принят всякий нуждающийся.

Елена Делоне: Денег на это начинание у нее не было, но беспредельная вера в помощь Божию окрыляла ее. Благодаря поддержке друзей, она сняла большой полуразрушенный дом на улице Лурмель в Пятнадцатом округе Парижа. На Лурмель нашли приют две-три монахини, повар, мастер на все руки, несколько семей, не имеющие средств к существованию, и здесь же – душевнобольные, которых когда-то выручила мать Мария из психиатрических лечебниц, безработные, бездомные, молодые женщины легкого поведения, наркоманы (их мать Мария пыталась вернуть к нормальной жизни).

Елена Делоне: Вместе с матерью Марией, разделяя все тяготы повседневных забот, трудятся члены ее семейства: мама – Софья Борисовна, сын Юрий и дочь Гаяна. Они помогают ей и в столовой, и в церкви, устроенной в старом гараже во дворе дома и украшенной иконами сестры Иоанны Рейтлингер и вышивками матери Марии, которая прекрасно владела искусством древнего лицевого шитья. По воспоминаниям Софьи Борисовны, «мать Мария вышила «Тайную Вечерю» над Царскими вратами, хоругви … все ризы в Лурмельской церкви были работы Матери Марии».

«Тайная Вечеря», вышивка м.Марии

Елена Делоне: Богослужения на Лурмель совершали последовательно сменявшие друг друга отцы Евфимий (Вендт), Лев Жилле, Киприан (Керн), Димитрий Клепинин. Мать Мария в службах участвовала нерегулярно – безмерное количество неотложных дел отвлекало ее. Она сама закупала продукты, отправляясь на рассвете пешком с большим мешком на спине и неизменной тележкой через весь Париж на центральный рынок («Чрево Парижа»). Продавцы, знавшие «странную» монахиню, отдавали ей по низким ценам, а зачастую и бесплатно, остатки нераспроданных и скоропортящихся продуктов.

Разве со свободой надо что-то делать?

Когда-то Блез Паскаль сказал: «Я верю только тем свидетелям, которым перерезали горло». Я думаю, нам стоит если не верить, то хотя бы задуматься над этими словами матери Марии.

Почему я обратился в день ее памяти именно к этой теме?

Не только потому, что свобода – это одна из главных евангельских тем: «Познайте истину, и истина сделает вас свободными» (Ин. 8:32); «К свободе призваны вы, братия» (Гал. 5:13); «Где Дух Господень, там свобода» (2 Кор. 3:17). Но еще и потому, что мне в эти дни пришлось по разным поводам думать именно о свободе.

События 26 марта поставили тему свободы в совершенно особый контекст

И я считаю, что очень важно свободу именно в этом злободневном контексте осмыслить с точки зрения христианства, тем более в год 100-летнего юбилея известных событий, непосредственно связанных с темой свободы. Тем более что именно в эти дни пришлось столкнуться не раз с достаточно расхожим мнением, что свобода – это ценность не христианская, и отстаивают и дорожат ею исключительно враги Церкви или, в лучшем случае, к ней равнодушные

Приведенные мною цитаты святой Марии Парижской показывают, что это далеко не так, но об этом тоже надо говорить отдельно и подробно.

Но я сегодня не об этом. Ведь свобода – это не только политическая категория, но еще и категория философская, духовная, человеческая, и вот именно с этих позиций я хотел бы сказать несколько слов.

На этой неделе я посмотрел постановку Римаса Туминаса «Евгений Онегин» в театре имени Евгения Вахтангова, и к ней я еще вернусь. На следующий день, возвращаясь из Москвы, я слушал лекции Дмитрия Быкова о Владимире Высоцком, и в душу мне запали слова его песни «Дайте собакам мяса…»:

И я задумался. А разве со свободой надо что-то делать? Разве она не ценность сама по себе, как, например, любовь или вера? И можно ли ее дать? Вы скажете: что за вопрос, конечно, можно. Человек сидит в чулане или в подвале, он заперт, он не свободен, открой чулан и выведи его на свет. А если ему там, в чулане — нет, не хорошо, а привычно?

Если он боится света и не хочет выходить из своего подвала, потому что хотя дверь и открыта, нужно еще подняться по ступеням вверх? Вопросы. А может быть, свобода, как и милосердие, и любовь — есть тот самый елей в сосудах дев разумных, которым они не могут поделиться? Не потому, что жалко, а потому, что невозможно дать другому то, что он может и должен заработать (купить) только сам.

Я не претендую на знание ответов на все эти вопросы. Но я думаю, что они стоят того, чтобы о них размышлять и эти ответы искать.

В 1940 году дом матушки Марии становится убежищем для партизан и евреев

В 1940 году в Париж пришли немцы, наступила оккупация.

Но тяжелые времена не дали матери Марии поникнуть, уйти в себя. Она благословляла Господа, помогала людям.

1940
в этом году Париж оккупировали немцы, но Мария продолжала помогать нуждающимся

Она установила контакт с мэрией, ее дом взяли под покровительство и объявили муниципальной столовой.

Это позволило матушки Марии кормить детей, женщин, калек. Мэрия выделила карточки и продукты этой столовой.

Дом матушки Марии быстро стал известным, там находят убежище партизаны, евреи, всем кому угрожает опасность.

Мать Мария тесно была связана с движением «Сопротивления».

Она получала поддельные документы для партизан, организовывала пересылку писем и посылок для заключенных, спасла троих еврейских детей, пряча их в мусорных баках.

Литература

• Агеева Л. «Петербург меня победил»: Документальное повествование о жизни Е. Ю. Кузьминой-Караваевой — матери Марии. — СПб.: Ж-л Нева, 2003. — 400 c. — ISBN 5-87516-016-0.
• Библиографический указатель литературных, философских, публицистических и художественных произведений Е. Ю. Кузьминой-Караевой / сост. А. Н. Шустов. — Томск.: Володей, 1994. — 24 с.
• Кривошеина К. И. Мать Мария (Скобцова). Святая наших дней. — М.: Эксмо, 2015. — 696 с. — (Религия. Великие люди XX века). — ISBN 978-5-699-69950-6.
• Е. Ю. Кузьмина-Караваева (Мать Мария): Библиографический указатель произведений и критической литературы. — СПб.: Сударыня, 2002. — 160 с.
• Обоймина Е. Н. Свет земной любви: Елизавета Кузьмина-Караваева — мать Мария. — М.: НЦ ЭНАС, 2009. — ISBN 978-5-93196-936-7.
• Сергий Гаккель, прот. Мать Мария. — М.: Издат. отдел Всецерковного православного молодёжного движения, 1993. — 176 c. — ISBN 5-87966-013-3.
• Доминик Десанти. Встречи с матерью Марией. Неверующая о святой. — Москва: «Алетейя», 2011. — 204 с. — С. 26-27 — ISBN 9785914194724, 5914194725.

И она сама была примером стояния в свободе

Свобода, несмотря на судьбу. И вот тут я возвращаюсь к гениальному пушкинскому роману в стихах. Ведь он и об этом тоже. Особенно, как мне показалось, эта тема была важна для Римаса Туминаса в его такой необычной постановке.

Эти слова Татьяны можно было бы интерпретировать в духе античной трагедии. Напомню, что трагедия для древних греков – это когда с хорошими людьми происходят нехорошие вещи, потому что они совершают ошибку, не осознавая этого. Разве не казалось многим, что Татьяна и совершает такую роковую ошибку, отказывая Онегину, которого любит. Или эта ошибка совершается раньше, когда Онегин не откликается на любовь Татьяны.

Сцена из спектакля «Евгений Онегин». Фото: Сальтевская Елена

Какая-то сплошная череда ошибок, случайностей, не-встреч, а тут еще, и как бы тоже случайно, «несчастной жертвой Ленский пал», ну чем не трагедия? Но Пушкин все-таки гениальный христианский поэт. И если это и трагедия, то христианская трагедия, а тогда должен быть смысл и свобода. Татьяна осознает свою судьбу и свободно ее принимает.

И не только потому, что дала слово другому, хотя это безмерно важно, но и потому, что любит Евгения, а значит, хочет ему блага, а для этого ему нужно осознать, что в мире есть не только его желания. То, что случилось с Татьяной, могло бы раздавить многих, могло бы раздавить и ее

Медведь (судьба) уже нес ее в лапы к демонам, пусть и во сне, но Пушкин спас свою любимую Татьяну, он не избавил ее от судьбы, он наделил судьбу смыслом, а значит, и свободой.

Неслучайно в спектакле театра Вахтангова в заключительной сцене Татьяна танцует с медведем. Им не уйти друг от друга, но одно дело, когда медведь несет тебя туда, куда лучше не попадать, даже если и очень хочется, а другое дело, когда ты танцуешь с ним танец, смысл которого тебе отчетливо ясен.

Икона преподобномученицы Марии Парижской

Почему нам, христианам, так дорога должна быть свобода? Не только потому, что несвобода – это рабство, а оно унижает человека. Не только потому, что призыв к свободе – это заповедь Божия. Да, свободу, как и все в этом мире, легко извратить, превратив ее во вседозволенность, своеволие и т. д. И это извращение свободы, подмена свободы, соблазн свободы требует тоже отдельного разговора.

Именно поэтому мать Мария и говорит, что мы должны «наполнить ее творческим напряжением, духовным горением, претворить ее в дело любви». И она сама была примером такого стояния в свободе, творческого и любовного. А она горела и сгорела, в буквальном смысле. На иконе в нашем храме преподобномученицы Марии Парижской есть такие ее слова: «Или христианство – огонь, или его нет».